Ювелирные изделия

Особую ценность составляют ювелирные изделия; они ярко рисуют развитие ювелирного дела в Европе и являются свидетелями замечательных успехов в оформлении камня, в умении использовать те его черты, о которых так красочно говорил известный художник-ювелир эпохи Возрождения Бенвенуто Челлини и которые он умел слить с драгоценными металлами в прекрасное единство. Замечательной чертой великолепных ювелирных изделий середины XVIII в. является то, что для них использовались далеко не самые высококачественные камни. Наоборот, в ряде выдающихся изделий применялись камни низкой ценности, но поразительно умение так распределить их, так слить друг с другом, так тонко оформить в общем художественном рисунке, что недостатки камня делались его достоинствами и мастер-ювелир претворял их в дивное художественное произведение. При созерцании этих вещей мы постигаем, что ювелирное изделие есть самостоятельный вид труднейшего искусства, в котором сочетаются металл и камень для осуществления творческих замыслов художника.
Чтобы доказать это, опишем из общей массы сверкающих красочных ювелирных изделий некоторые особенно художественные.

Вот знаменитый большой букет с изумрудными листьями и бриллиантовыми цветами, сделанный французским ювелиром школы Дюваля не позднее 1760 г. Букет состоит из небольших изумрудов Колумбии довольно грубой, неправильной, ступенчатой огранки и из бразильских бриллиантов. Камни поставлены на цветной фольге или на туше. Один бриллиант, в виде подвеска, поражает своим качеством. Это плоский камень нежно-фиолетового оттенка, единственный самоцвет из всего букета, поставленный в ажур. Все остальные камни — сравнительно дешевые бриллианты стального оттенка, нередко с над цветом или просто желтоватые. Между тем в целом этот букет представляет одно из самых замечательных в мире ювелирных изделий XVIII в. Не только среди русских ювелирных богатств, но и среди мировых сокровищ он занимает первое место по сочетанию красок, легкости рисунка, мастерству ювелирной работы и богатству тонов камня. Тонкие листья и стебли из золота выстланы таблицами изумруда, образующими сплошные зеленые нити. Самые цветы сделаны из бриллиантов, закрепленных на фольге в чистом серебре. Все части букета подвижны, они качаются и сверкают при малейшем движении, играя пестрыми тонами сказочных, дивных оттенков.
Наравне с ним известна большая пряжка-аграф елизаветинского времени. Бриллианты ее необычайно различны по качеству: наряду с прекрасными индийскими камнями много малоценных, желтых или с пятнами камней Бразилии. Но общее впечатление создают не отдельные камни, а сочетание камней с массивным серебром, причем композиция рисунка складывается из переплетения золотых ветвей, с которыми гармонически связаны белые и желтые бриллианты. Рисунок ветвей своей фантастичностью напоминает экзотические растения Индии или Китая.

Невозможно оторваться от сверкающих витиеватых линий этого прекрасного произведения ювелирного мастерства, Пряжка относится к началу XVIII в, и, может быть, является произведением знаменитого ювелира Позье. Другого характера знаменитая ривьера — колье из 36 крупнейших бриллиантов. Это совершенно исключительный подбор крупных солитеров, свободно соединенных шелковыми нитками. 36 удивительных камней, представляющих каждый выдающуюся ценность, образуют как бы два ряда: верхний содержит самые крупные солитеры, числом 21, и составляет основную ривьеру, а 15 камней образуют свободно подвешенные панделоки. Красота камней этой единственной в своем роде ривьеры совершенно потрясающая. Камни – старо-индийские (XVII в.), исключительного разнообразия: есть бесподобные голубоватые и даже нежно-розовой воды солитеры, наряду с которыми поставлено несколько дефектных камней с черными точками. Но все камни благодаря мастерскому подбору и красоте огранки сливаются в чарующую сверкающую гамму, глубоко художественную по своей цельности. Среди мелких вещей есть также несколько прекрасных ювелирных изделий. Бриллиантовая шпилька в виде рога изобилия, подписная работа петербургского ювелира Дюваля. Бриллиантовая брошь в виде розы с листьями, представляющая интересный пример использования желтых бриллиантов; она сделана петербургской фирмой Фаберже по старому оригиналу начала XIX в.

Особенной красотой отличается ряд небольших эгретов и нашивок со светлыми сапфирами. То это веточка цветов в массивном серебре старой работы с крупными грушевидными светлыми цейлонскими сапфирами, то бриллиантовый эгрет в виде фонтана с крупными сапфирами — блестящее по композиции ювелирное изделие елизаветинского времени. Бриллиантовые струи эгрета заканчиваются большими синими сапфирами, свободно качающимися при малейшем движении. Крупные синие пятна больших сапфиров, декоративная маленькая колонка около нее, условно изображающая ветвистое дерево, — все это, как уголок парка с фонтанами и украшениями, чарует глаз. Прекрасны известные булавки с цветными бриллиантами; среди них булавка с бразильским розовым камнем, самым розовым из когда-либо добытых в мире. Алмаз относится к старым находкам эпохи расцвета индийской Голконды, оправа же новая, конца XVIII в. Вот вторая булавка с бриллиантом интенсивно голубого цвета, напоминающим цейлонские сапфиры; это почти совершенно чистый камень неправильной формы, но дивной красоты.


Среди красных камней выделяются бриллиантовые серьги с рубиново-красным бразильским алмазом и старинными бирманскими рубинами, поставленными на фольгу. Легкие линии, подвижность всех подвесок и богатство камней хорошо отражают несколько напыщенную красоту екатерининской эпохи. Для нее характерно также сочетание самоцветов с жемчугами. Примером может служить подвеска, одна из немногих сохранившихся вещей ювелирного дела второй половины XVIII в. Смелый своеобразный рисунок с бриллиантовыми цветами и перистыми пальмовыми листьями, название которых в старых описях — страусовые перья, прекрасный подбор камней и легкость движения свободно висящих жемчужных нитей составляют достоинства этой исключительной вещи. Одним из самых замечательных изделий середины XVIII в. является знаменитый букет из нарциссов. По технике исполнения, красоте компоновки и исключительной простоте замысла — это уникальная ювелирная вещь. Стебельки крупного букета сделаны из массивного золота; оно покрыто тонкой зеленой эмалью, сверкающей золотым отблеском. Самые цветы на трясульках подвижны и гибки. Они как бы живые, с лепестками, осыпанными белыми бриллиантами, и серединками из ярко-желтых бриллиантов в золоте. Этот художественный шедевр подкупает своей красотой и творческим уменьем мастера использовать несколько маленьких, малоценных камней и небольшое количество золота.

Эту картину надо дополнить замечательным произведением, художественное значение которого нельзя переоценить, — большой царской короной с крупными бриллиантами и жемчугами и знаменитым алым балас-рубином под крестом.
Начиная с XVI в. венчание на царство вошло в России в обычай и требовало не только внешней торжественной обстановки, но и тех атрибутов, которыми должна владеть эта «божественная» власть. Таковыми и были регалии — корона, скипетр, держава и мантия.
Еще в старинных описаниях коронаций рассказывалось об исключительных камнях, которые украшали эти регалии. Большая императорская корона «сочинена была вся из алмазов, бриллиантов, между которыми было великое число удивительной величины. Диадемы были, кроме того, украшены ориентальными перлами, рядом поставленными, все ровной воды и чрезвычайной величины. У всей оной короны виден был только один цветной камень, сиречь прямой ориентальный рубин или яхонт, весьма чистый, величиной больше голубиного яйца и потому знатно наидрагоценнейший из рубинов, о которых доныне известно». Это описание было опубликовано в Петербурге в связи с царской коронацией 7 мая 1724 г.
Мантия для коронации была сделана из золотого шелка, подбита горностаем и вышита двуглавыми орлами; ее застежка из бриллиантов стоила колоссальную сумму — 100 тыс. золотых рублей. Застежку эту делал в Петербурге немецкий ювелир Рокентин, который симулировал ее кражу, но обман был открыт, и ювелир был сослан в Сибирь на вечное поселение, у Екатерина II заказала новую, чрезвычайно богатую корону, которую сделал в 1762 г. придворный ювелир Позье. Несмотря на стремление Позье сделать эту корону возможно легкой, в ней оказалось 5 фунтов веса, а стоимость ее определялась в 86 тыс. рублей. Держава была гладкая, золотая, с полу обручем из бриллиантов.
Корона, так называемая «большая», сделанная Позье, — одно из самых замечательных ювелирных изделий XVIII в. с превосходными индийскими камнями в оправе из серебра в «ажур». Всего по старым описям в короне числится 2850 каратов алмазов, в 4936 камнях; вес самого крупного алмаза достигает 56 каратов. Очень хорош треугольный высокий алмаз индийской грани с розово-бурым оттенком в 17 каратов и ряд других камней. Помимо алмазов в короне имеется 75 несколько поблекших жемчужин и рубин — шпинель (лал), весом около 402 каратов.

Несколько слов надо сказать и о другой регалии — державе, имеющей форму большого шара, из красного золота с обвитыми вокруг серебряными украшениями и большим крестом наверху с крупным цейлонским сапфиром индийской огранки в 200 каратов. Одной из достопримечательностей державы является большой алмаз почти в 47 каратов, чистой, едва синеватой воды, покрытый мелкой индийской гранью.