Непарные и одиночные серьги

Непарные и одиночные серьгиНаравне с привычными парными серьгами на рубеже 1980-90-х годов возникает новый тип украшений — непарные и одиночные серьги. Тенденция к подвижной асимметричной композиции широко распространилась в моде этого времени (в причёсках и в одежде).

Она привлекала художников разных специальностей возможностью активно моделировать образ современного человека, отражая сложность его отношений к реалиям жизни.

Другое изобретение того же времени — серьги, надевающиеся на ухо. К этому направлению принадлежит серия непарных серёг Алексея Дороднова (1984 г.). Их неповторяемость и взаимная сочетаемость позволяют свободно преобразовывать рисунок, каждый раз составлять новую «пару» на основе их созвучия, а не идентичности.

Художник оригинально разыгрывает тему лаконичных фигур и знаков.

Аскетичность декоративного мотива искупается каллиграфическим изяществом металлического узора, ритмическим чередованием «нажимов» и «волосяных» линий.

Это — своеобразный образ движения.

Сразу бросается в глаза угловатость и даже агрессивность форм серёг, «оплетающих» утиную раковину.

Но художник здесь лишь следует неласковому времени, отражая жёсткость (и даже жестокость) окружающего мира.

Наряду с кольцами, браслетами и серьгами, пластическая структура которых диктуется объёмами человеческого тела, мастера создают и другие виды украшений, традиционно более подходящие к костюму и аксессуарам, чем к «живой скульптуре», — колье, кулоны, гребни и броши.

Несмотря на то, что связь этих украшений с человеком более опосредована, они тоже претерпевают значительную модификацию.

Колье — не очень популярный вид украшений в конце 1980-х-начале 1990-х годов — по-своему продолжает тему кольцевого украшения.

Однако очевидны у него и свои особенности.

В произведении Владимира Майзеля (1988 г.) акцент образно-пластического решения переносится с кольца «гривны» на лицевую, декоративную часть.

Ощущение какой-то исключительной хрупкости и незащищённости передаёт разлом каплевидного выреза.

В конце 1990-х годов колье постепенно приближается к кольцу-браслету как по форме, так и содержанию.

Юбилейное украшение Михаила Масленникова, созданное в виде кольца, пронзённого множеством шипов, очень напоминает строгий ошейник.

Конечно, здесь не обошлось без эпатажа, но надо признать, что, возможно, этот образ более, чем какой-либо иной, отвечает веяниям эпохи.

В кулонах, сравнительно редких в эти годы, превалирует кинетическая тема.

Композиции часто напоминают маятник или весы — другими словами, подвесы, находящиеся в движении.

Этот мотив отчётливо просматривается в кулоне Валерия Тимофеева (1989 г.). Основную образную нагрузку несёт опрокинутый вниз полудиск.

Его контур тревожит, создаёт ощущение маятникового движения, режущего пространство.

Гребни, в качестве украшений, давно исчезли из современного обихода.

Поэтому довольно неожиданным стало появление интереса к ним на исходе столетия — пусть даже в единичных произведениях.

Обращение к формам гребней в творчестве Александра Каменского (1985 г.), вероятнее всего, обусловливается поисками новых форм.

Традиционный гребень украшал высокую причёску из взбитых волос, напоминая небольшую корону.

Современный гребень имеет строгую геометризованную форму.

Он не столько украшает причёску, сколько, «вплетаясь» в волосы, решает пластическую задачу — всю композицию убранства человека.

Так же, как колье и кулоны, гребни не получили широкого распространения.

По-видимому, важную роль здесь сыграло отсутствие у них собственной выразительной структуры.