Совмещение пространств

Совмещение пространствДля решения задачи совмещения пространств на рубеже 1980-90-х годов художники-ювелиры подчас обращались к оптическому искажению изобразительного мотива. К подобным произведениям относятся серии брошей Натальи Быковой «Летний сад» (1988 г.) и «Острова» (1989 г.). Пропорциональность соотношения в композиции природных и абстрактных мотивов и её асимметричность создают динамический эффект.

«В Ленинграде от 0 до плюс 5 градусов» (1990 г.) — образ тонущего в тумане города предстаёт здесь как бы в двух проекциях — «лягушачьей» и «планетарной».

Новый взгляд на украшение, связывающий его с человеком в единое целое, соответствовал актуальным тенденциям в моделировании одежды.

Выявилось стремление влиять через костюм на пластический объём человека, зрительно трансформировать его. Броши-пяльца Михаила Масленникова — «Бромоптериксы», «Харамбулесы», «Кузнечик Возрождения» (1990-1992 гг.) — предназначаются для драпировки ткани.

Их неординарная конструкция играет важную роль в создании формы.

Модельер и ювелир эксплуатируют единый приём, обусловленный современной концепцией структурного взаимодействия предметной формы — будь то украшение или костюм — с «живой скульптурой».

Последние десятилетия XX века были чрезвычайно насыщены формотворческими поисками в ювелирном искусстве.

Активность отечественных художников-ювелиров, которой не помешали сложнейшие социально-экономические условия, свидетельствует о том, что ювелирное искусство далеко не исчерпало свои возможности.

Более того, с начала нового века оно утвердилось в отечественной художественной культуре и влияет на продукцию многих ювелирных фирм.

Главное достижение конструктивно-пластического направления заключается в радикальном переосмыслении этого вида декоративного искусства.

Теперь его формы и объём определяются «живой скульптурой» — человеком.

Развитие современного взгляда на ювелирное украшение как форму, обусловленную тесным контактом с человеком, проявилось в особом внимании к синтезу ювелирного украшения с конкретным объёмом, а не с абстрактным пространством.

Современные ювелиры утверждают зависимость эстетической ценности украшения от глубины его взаимодействия с человеком.

В творчестве художников этого направления завершился переход от традиционной конструктивно-орнаментальной композиции к пространственному объекту.

Свое лицо в оправе.

Необходимо отметить ещё одно очень важное явление.

Эпоха потрясений способствовала небывалому до сих пор творческому оживлению в ювелирной промышленности.

С начала 1990-х годов растёт количество ювелирных мастерских, заводов и, наконец, холдингов — компаний, объединяющих весь процесс от закупки сырья до производства ювелирных изделий и их продажи.

Работая с драгоценными материалами — платиной, золотом, бриллиантами — невозможно оставаться в области «чистого искусства» и быть независимым от рынка.

Большинство новых предприятий рано или поздно начинают выпускать «ширпот-ребную» и, следовательно, окупаемую продукцию.

У таких фирм нет своего стиля, нет своего лица.

Развитие ювелирного дела определяют иные — те, кто, не соблазняясь лёгкими путями, создаёт творчески активную фирму с авторским узнаваемым неповторимым почерком.

Однако становление таких групп сдерживается многолетней советской традицией существования ювелирного дела как бы в двух отрицавших друг друга ипостасях.

С одной стороны, развивалась сфера производства ювелирных товаров народного потребления.

С другой, в системе Художественного фонда Союза художников ювелиры имели возможность творить свободно, не ориентируясь на массовый спрос.

В результате оказалось живучим превратное представление о современном дизайне ювелирных изделий из драгоценных материалов.

За новизну по-прежнему нередко принимается откровенный повтор в «драгоценностях» художественных образов иных жанров.