Когда был найден слюдянский лазурит, не только русские гранильные фабрики, но и заграничная промышленность могли бы на много лет обеспечить себя этим камнем. Но бесхозяйственность губила каждое живое начинание. Продавать камень на сторону считалось зазорным, а для казенных «императорских фабрик» его нужно было не много. Из-за бюрократических преград и интриг дело развалилось, а копи по р. М. Быстрой поросли густым еловым лесом. Когда снова пришло увлечение лазоревым камнем (1865- 1880 гг.), гранильные фабрики стали готовить самые разнообразные вещи из лазурита, начиная с маленьких пресс-папье и кончая целыми письменными столами, лазуритовые копи Саянских хребтов были уже забыты. Пришлось через консулов в Афганистане и эмира Бухарского изыскивать сложные пути, чтобы получить хотя бы пуд хорошего бадахшанского камня.
Тем не менее Екатеринбургская и Петергофская фабрики с середины XIX в. Сделались крупнейшими в мире мастерскими, которые умели обрабатывать этот камень. В течение почти двух столетий на этих фабриках выработался огромный навык и знание лазурита, оригинальные, неведомые на Западе приемы работ создала русская техника. Нигде в мире нет таких лазуритовых изделий, как грандиозные пятиметровые колонны иконостаса Исаакиевского собора (1854 г.) из темного бадахшанского камня, колоссальные вазы Эрмитажа в 170 см с лишним вышины (работы 1840-1852 гг.), огромные столешницы сплошного синего тона. Перед ними бледнеют все вещи Лувра и кажутся маленькими «исполинские диковины из лазурита» собрания Людовика XIV.
Когда очарованный зритель стоит перед огромными чашами из лазурита, он думает о грандиозных монолитах, из которых должен был высечь русский рабочий эти гигантские вазы и вырубить огромные колонны. Он не знает тайны этих изделий, сделанных по способу русской мозаики. Не из монолитов сделано большинство из них, а путем кропотливой и медленной облицовки отдельными пластинками форм из металла или из грубого известняка. Искусство мозаики заключается в такой точной подгонке пластинок, чтобы швы между отдельными кусочками стали незаметными. Присмотритесь внимательней, и вы увидите паутинку черных линий, пересекающих все изделие в разных направлениях. Эта мозаика, остроумное достижение русских мастеров, прекрасна не только в изделиях из темного лазурита, но и в рисунках ярких малахитовых ваз или в пестром узоре яшмы. В конце XVIII в. возникло это искусство, и на смену редчайшим лазуревым монолитам явились эти поделки, столь прекрасные по яркости тона и удачно скрывающие свое настоящее строение. Русский человек перехитрил природу, и если она ему не могла дать достаточного количества природного камня, то он сумел обойтись и без ее щедрости.
